Во-первых, пропрошенковской коалиции «Защити Украину» во главе с Андреем Левусом удалось объединить все противостоящие Владимиру Зеленскому политические силы. На одной площади впервые за много лет оказались и Петр Порошенко с топовыми членами его «Европейской солидарности», и «Национальный корпус».
Это успех Порошенко, хотя «Нацкорпус» продолжает посылать лучи ненависти Порошенко, а порохоботы, например, «Свободе»*. То есть старых обид никто не забыл, это просто «водяное перемирие».
Во-вторых, судя по обзорным фото с высоты, протесту удалось численно превзойти МихоМайдан на пике последнего, который тогда справедливо называли (та же «Страна») «самым большим митингом на Майдане с 2014 года». Это также успех.
В-третьих, результат мобилизации все же оказался скромным. Согласно сообщению МВД, опубликованному в воскресенье в 13:51 («вече» стартовало в 12:00), «на этот момент там находится около 10 000 человек». Оценка выглядит несколько завышенной (та же «Страна» называет цифру в 5 тыс.), с другой стороны, даже на фото с высоты попала не вся толпа на площади.
Это притом что мобилизовались различные политические партии и общественные движения, в том числе из регионов. В том же Харькове «вече» собрало порядка сотни человек, аналогично в других крупных областных центрах, то есть всех бросили в Киев.
Собственно, именно поэтому я с огромным скепсисом еще полгода назад воспринимал заявления некоторых политологов о том, что президент (тогда еще Порошенко) боится реализовать Минские соглашения, так как в этом случае «на площадь тут же выйдут сотни тысяч АТОшников, которые его снесут». За пять лет зону АТО (ныне Операция объединенных сил) прошло триста с лишним тысяч человек, но это абсолютно атомизированная масса, никак и никем не объединенная, в том числе ментально.
Опять же априорная уверенность некоторых политологов в том, что всем АТОшникам грозит в будущем уголовное преследование за военные преступления (и поэтому, мол, они будут вынуждены мобилизоваться в случае реализации «Минска»), не подтверждена опытом любой из крупных войн, происходивших начиная с 1990-х годов на пространстве бывшего соцлагеря — будь то Северный Кавказ или бывшая Югославия. Воевали с той и с другой стороны сотни тысяч, но по итогам войны осуждены были десятки, максимум сотни людей — именно потому, что само по себе участие в военных действиях (в том числе неизбежно сопровождающихся разрушениями и гибелью мирных людей) не является военным преступлением. Военное преступление — это расстрел пленных или мирных граждан, изнасилования и т.д., и каждый случай требует доказательства.
В-четвертых, психологический настрой. Пока нет ничего подобного тому ожесточению, которое было заметно на МихоМайдане. В ходе онлайн-трансляций, которые вели 6 октября с Майдана различные СМИ, было заметно, что люди в основном стоят группками лицом друг к другу (а не к сцене) и общаются, причем общаются с улыбками и даже смехом (хотя повод для митинга, с их точки зрения, тревожный донельзя — предательство интересов страны, капитуляция перед агрессором и так далее). Пока что акции против Зеленского — это «пикник» политических активистов, иначе их и не воспринимающих.
Какие выводы будут сделаны из мероприятия накануне следующего (или, точнее, следующих, пока что Билецкий и Левус готовят отдельные акции) 14 октября, вопрос.
* Организация запрещена в России Верховным судом РФ.
